Цифровая изоляция в оккупации: РФ навязывает мессенджер MAX и преследует за VPN

С 1 октября прошел месяц с момента введения в России штрафов за поиск «экстремистской информации» в интернете и рекламу VPN-сервисов. Действие этого закона распространяется и на захваченные РФ территории юга Украины. Параллельно с этим власти РФ продвигают среди местного населения собственный мессенджер MAX.

О том, что представляют собой новые штрафы и чем опасно использование нового мессенджера, рассказывает проект Радио Свобода «Новости Приазовья».

Идея ввести ответственность за поиск «экстремистской информации» вызвала возмущение даже в кругах российских пропагандистов. Главный редактор RT Маргарита Симоньян спрашивала, «как теперь можно расследовать деятельность организаций, которые власти признали экстремистскими, если будет запрещено читать их ресурсы». Впрочем, в конце июля Государственная дума России проголосовала за новый пакет ограничений.

С 1 сентября за поиск «экстремистских материалов и получение доступа к ним» предусмотрен штраф – до 5 тысяч российских рублей, это примерно $61. Логику предложенного наказания в Госдуме объяснял глава российского Министерства цифрового развития Максут Шадаев.

Максут Шадаев

Административное правонарушение фиксируется в случае умышленного доступа к заведомо экстремистским материалам, то есть пользователь должен знать о том, что эти материалы включены в реестр, и иметь намерение получить доступ к этим материалам с помощью поисковой системы, мессенджера или VPN, если эти материалы заблокированы Роскомнадзором, – объявил он.

Также действует ответственность за рекламу VPN-сервисов. Здесь штрафы значительно выше – до 90 тысяч рублей для граждан (то есть почти тысяча долларов) и до полумиллиона рублей для юридических лиц (почти 6200 долларов). Использование VPN формально не запрещено. Однако судьи должны считать это отягчающим обстоятельством при выборе наказания за преступления «экстремизма» и «терроризма».

«Телефон просто разбивают»

Заместитель директора Центра ближневосточных исследований Сергей Данилов мониторит ситуацию на оккупированной части Херсонщины. Он рассказал «Новостям Приазовья», как действуют российские силовики во время проверок, если находят в телефонах VPN-приложения.

Сергей Данилов

«Те люди, с которыми я общаюсь, не говорят о том, что штрафы или проверки стали более жесткими. То есть, это традиционные проверки телефонов на блокпостах или на фильтрации, а также, когда вламываются в дома или квартиры, проверяют эти гаджеты. При нахождении VPN, гаджет чаще всего просто разбивают. То есть это на усмотрение тех, кто это совершает. О том, что кому-то штраф выписывают, они могут рассказывать в публичном пространстве, а на самом деле все происходит достаточно жестко и быстро.

Так называемый контрразведывательный режим, как они это называют, а в целом просто постоянная фильтрация, всюду по-разному происходит. Стали чаще вламываться в дома или останавливать людей на улице. Впрочем, если говорить о Скадовске или Геническе, там такого усиления не наблюдается», – сообщил он.

В то же время в соцсетях начали появляться свидетельства, как российские оккупанты задерживали местных жителей и штрафовали на 5 тысяч рублей только за установленный в телефон VPN. Как сообщал телеграм-канал «Каховка.Інфо», подобную облаву силовики провели в середине сентября в Новой Каховке. Оккупационная полиция закрыла людей в бывшем магазине АТБ и начала проверять паспорта и документы, говорится в сообщении.

Во время проверки документов оккупанты проверяют мобильные телефоны на наличие в них VPN

Имеет ли право российская полиция составлять протоколы на основании того, что нашла VPN в телефоне, «Новостям Приазовья» объяснила правозащитница Анастасия Буракова.

«Вообще использование VPN по российскому законодательству не криминализировано. К сожалению, на оккупированных территориях Украины с правами человека все еще хуже, чем на территории Российской Федерации. Поэтому тут очень сложно, во-первых, получать оттуда сообщения.

Правозащитникам практически невозможно работать, поэтому к активистам, которые берутся защищать людей, преследуемых по политическим мотивам, преследуемых за поддержку Украины, своей страны, тоже сразу приходят. Поэтому очень сложно получать оттуда сообщения и контролировать любое соблюдение прав человека. Никакого наказания в российском законодательстве за использование VPN, за установление VPN не предусмотрено, поэтому я подозреваю, что это очередное правовое беззаконие на оккупированных территориях, которого, к сожалению, мы наблюдаем достаточно много», – сказала она.

«Новая услуга в оккупации»

Также в сентябре оккупанты начали блокировать звонки в мессенджерах Telegram и WhatsApp. Появились проблемы и при пользовании Google Meet. Блокировка мессенджеров создала окно возможностей для посредников, которые помогают людям в оккупации устанавливать VPN, рассказал Сергей Данилов.

Оккупанты начали блокировать звонки в мессенджерах Telegram и WhatsApp

«Связь значительно усложнилась. Можно писать, списываться с людьми, даже удается отправлять фото, картинки, файлы. Но, например, видеосвязью пользоваться вообще сейчас нереально. VPN постоянно нужно менять, искать. Все на это идут, не все могут искать, не все знают, как это делать.

Появляется такая услуга, как было при оккупации Херсона, когда были специальные люди, которые пенсионерам за небольшую плату устанавливали все украинские онлайн-сервисы, настраивали VPN. Сейчас происходит нечто похожее на Херсонщине, в Запорожское области, особенно в крупных городах: Мелитополь, Бердянск, Геническ, Скадовск, где тоже помогают VPN менять», – говорит он.

«Мессенджер-шпион» MAX

Российские оккупанты блокируют мессенджеры параллельно с тем, как пытаются перевести людей на собственный мессенджер MAX. Оккупационные руководители захваченных частей Запорожской и Херсонской областей создали в этой соцсети каналы и призывают местных жителей подписываться на них.

Центр национального сопротивления сообщает, что с 1 октября в школах в оккупации запрещают пользоваться любыми мессенджерами, кроме сервиса MAX. Сергей Данилов объясняет, почему оккупанты начали кампанию принуждения с детей.

«Они действуют по стандартной схеме – через детей. То есть вместе с угрозами и предложениями они ищут слабое звено, где люди не смогут отказаться. В школах всем было объявлено, что должны поставить МАХ для связи с учителями, чтобы родители могли общаться с учителями. Это традиционно. Они используют именно детей и учебные заведения как главный крючок.

Затем – обязательно установить всем, кто работает в органах власти. Сейчас они будут создавать ситуацию, что без МАХ ты не можешь пользоваться онлайн-сервисами, госуслугами и т.д. Поэтому они будут действовать как принуждением, запугиванием, так и созданием ситуаций, когда без этого приложения, без этого мессенджера ты не сможешь получать никаких услуг», – отметил он.

«Центр национального сопротивления» называет MAX шпионской программой. С этой оценкой соглашается и руководитель юридического департамента фонда Save Ukraine Мирослава Харченко. Этот фонд помогает жителям выезжать с оккупированных территорий. Люди, которые установили MAX, уже подвергаются репрессиям.

Мирослава Харченко

«Это не просто какая-то там сеть, это настоящая шпионская история. Однозначно это какое-то ФСБшное приложение, так как оно полностью контролирует твой смартфон. Оно может выкачать историю, которую ты записывал несколько лет назад – файлы, которые ты пересылал несколько лет назад. У нас уже были такие случаи, когда учительница из одной из украинских школ, которой пришлось установить эту сеть, и ФСБшники скачали с ее телефона презентации уроков в украинской школе. Теперь она – за решеткой. Поэтому мы делаем все, конечно, для того, чтобы ее вытащить», – рассказала она.

С первого сентября в России является обязательной установка мессенджера MAX на все новые смартфоны. Навязывание программы стало одним из шагов для того, чтобы отрезать украинцам в оккупации связь с остальной частью страны, считает правозащитница Вера Ястребова.

Вера Ястребова

«Насколько мне известно, этот мессенджер будет выполнять функцию не приложения для коммуникации, а, судя по его программному обеспечению, он может получать доступ к контенту, который размещен на телефоне, если установлено это приложение.

Это фактически такая «программа-шпион», и это один из элементов изоляции местного населения, чтобы те источники, которые там есть и информируют об актуальном положении дел, было получить фактически невозможно, если будет установлено это приложение», – сказала она.

Учитывая обязательную установку MAX на новых смартфонах, избежать этого приложения будет непросто, добавляет правозащитница.

«Поэтому это возможность либо ввезти телефон из другой страны, либо подключить его исключительно к электронной сим-карте, какой-то альтернативной. Понятно, что если оккупант увидит украинский номер, то это сразу гарантирует репрессии, поэтому тут придется искать людям выход, искать техническую возможность иметь гаджет, который не будет иметь этого приложения», – отметила она.

Принуждение к использованию мессенджера MAX и штрафы за поиск «экстремистской информации» – очередные шаги России по внедрению тотального цифрового контроля над людьми в оккупации, подчеркивает глава Крымской правозащитной группы Ольга Скрипник. Оккупационные власти опираются на посредников из числа местных жителей, лояльных к России.

Ольга Скрипник

«Кроме того, в Крыму есть еще дополнительная практика, касающаяся соцсетей. Это так называемое, назовем его, интернет-сообщество, которое называется «СМЕРШ» – это такое еще старое советское слово, мол, «смерть шпионам». Его контролирует известный в Крыму российский блогер, который всегда поддерживал оккупацию. И, собственно, они, мониторя различные мессенджеры, соцсети, другие ресурсы, когда они находят, что человек проявлял украинскую позицию, то пишут доносы в ФСБ или МВД России. Затем этих людей задерживают по административным статьям и очень часто принуждают публично извиняться на камеру.

Поэтому здесь нужно понимать, что к этой системе привлекают еще вот таких пророссийских блогеров. Это свидетельствует о том, что система строится так, чтобы максимальное количество людей было вовлечено в преследование проукраинских граждан. Так же мы понимаем и видим на других оккупированных территориях, в частности на Херсонщине и в Запорожской области, где тоже через людей, которые пошли на сотрудничество с оккупационными властями, точно так же контролируют, мониторят людей, имеющих украинскую позицию, пишут на них доносы», – отметила Скрипник.

С учетом боевых действий и оккупации Россией части южных территорий Украины, редакция не может получить официального подтверждения о некоторых озвученных свидетельствах или независимо их проверить.